Олег Кожевников - Жажда жизни [litres]

Справедливые слова Сергея подстегнули не только меня. Все как будто очнулись от спячки, оказалось, вокруг столько дел, что голова могла пойти кругом. Во-первых, конечно, якорь. Во-вторых, нужно было позаботиться о пропитании. В последние два дня мы не поймали на нашу суперудочку ни одной рыбины. И теперь ужинать было нечего. А в-третьих, мы были настолько грязные и просоленные, что даже насекомые, которых было здесь в избытке, казалось, брезговали к нам и приближаться, а не то что кусать. Это благоприобретённое наше качество было, конечно, ценно при данных обстоятельствах, но собственное обоняние этого не принимало. К тому же у каждого было полно царапин. Они из-за подлой чесотки воспалялись, и наши тела будто превращались в один большой гнойник. Одним словом, требовалось срочное мытьё, тем более пресной воды было сколько угодно, к тому же ещё прогретой до двадцати семи градусов. И пусть уж лучше кусают насекомые, чем нестерпимо зудит немытое тело.

И вот под вечер, когда солнце уже начало клониться к закату, мы, будто очнувшись, развили весьма бурную деятельность. Девушки, начерпав воду в две бочки, приступили к настоящему банному дню. Помывшись, начали яростно настирывать самую просоленную одежду. Виктор стоял на вахте, управляя нашим «Ковчегом». Сергей закидывал спиннинг в надежде выловить какого-нибудь хищника. Закидушку он тоже забросил, но решил проверить её только через час. Мы с Василием мастерили якоря. Один сделали быстро, а со вторым немного заковырялись. Всё говорило о том, что сегодня мы его изготовить не успеем. Но это не страшно, один-то, уже готовенький, лежал на носовой палубе. Сделали его просто – на трос нашей бывшей суперудочки закрепили седло с торчащими снизу большими болтами, которое стояло раньше на МАЗе. Длина троса для якоря была двадцать метров, а поднимать его было очень просто – это же был трос нашей старой, доброй строительной лебёдки. Ещё один якорь собирались поднимать при помощи автомобильной лебёдки.

Второй якорь должен был держаться на сплетённых вместе трёх капроновых шнурах, которые раньше служили для крепления тентов на МАЗе и КамАЗе. Длиной этот канат должен был быть двенадцать метров, а по прочности не уступать стальному тросу нашей бывшей суперудочки. Закопались мы с плетением этого каната, а что к нему привязать это уже не проблема. Мы с Василием притащили из трюма тяжеленную и угловатую деталь от его бывшего трактора. Но, видно, было не судьба закрепить трос к этой железяке. Мы ещё даже не заплели и пяти метров этих капроновых шнуров, как наступила ночь и работать при свете, пусть даже и двух лун, стало невозможно.

Но наступившая темнота не помешала проверить закидушку. Она нас порадовала, на двух крючках висело по рыбине, чем-то похожих на обычных лещей. Вместе весили они три с половиной килограмма. А кроме этого, Сергею удалось на спиннинг поймать гигантского окуня, весом больше трёх килограммов. Общего улова вполне хватало на ужин и лёгкий завтрак. Мы торжественно вручили удачный улов нашей лучшей половине, и смогли наконец-то заняться собственной гигиеной; наверное, с час смывали с себя всю грязь и соль, скопившуюся за время нашего морского скитания. Воды не жалели – черпали её двумя вёдрами и мылись прямо на палубе, помогая друг другу отдраивать соляную корку на спине.

Первым водные процедуры закончил Василий. Парню предстояло заступать на вахту до самого утра. Это было его предложение – хотел отработать за свою прошлую халтуру. Ведь в море он был почти инвалидом, из-за чего морально очень мучился. И вот теперь, полностью излечившись от морской болезни, хотел себя реабилитировать. Хотя эта реабилитация нужна была только ему самому. Ну, если уж наш назойливый мужик так стремится взвалить на себя лишнюю работу, никто, естественно, был не против.

В эту ночь парус мы опускать не собирались. Грех было упускать такой ветер, который, кроме того, что дул в нужном для нас направлении, обладал ещё одним важным достоинством – он был, я бы даже сказал, ураганной силы. Даже на реке поднимал небольшие волны, а что в это время творилось на море, было страшно даже подумать. Хвала господу, что мы вовремя нырнули в это спокойное убежище. Если бы не вовремя появившаяся река, нам по-любому пришлось бы приставать к берегу, и очень была мала вероятность того, что всё закончилось бы удачно. «Ковчег» наверняка бы разбился о скалы, а мы, если бы даже и спаслись, оказались бы на этой дикой земле без оружия, инструментов, материалов – без всего. На реке при экстренном причаливании к берегу самое неприятное, чего можно было ожидать – неожиданная встреча со зверьём.

В пользу поднятого в эту ночь паруса было и то, что пока русло реки было широкое, при свете лун хорошо были видны тёмные полосы берегов. Нужно было очень постараться, чтобы не заметить берег, да и любой тёмный предмет, не отражающий лунный свет, был очень хорошо заметен. Так что причин опасаться активного движения в ночное время не было. Проблемы могли возникнуть только тогда, когда ветер резко поменяет направление. Тогда нужно будет срочно убирать паруса и заводить двигатель. Одному с этим было не справиться. Но мы с Сергеем находились совсем недалеко – ночевали в своих персональных семейных каютах. Кроме этого, существовал и тревожный звонок в кают-компанию. При его нажатии Виктор, ночевавший вместе с Верой в кают-компании, в течение двух-трёх минут должен был быть в рубке и принять участие в авральных работах.

Ночь прошла спокойно, не было никаких тревог и судорожных метаний в темноте. Всё бы хорошо, но проклятая духотища и влажность достали до печёнок. Наша с Леной персональная душегубка за прошедший день раскалилась на солнце так, что даже ночью температура там была намного выше, чем снаружи. А там температура воздуха даже ночью была двадцать семь градусов. Открытое полностью окно как-то мало помогало безмятежному сну. Ещё больше раздражали постоянные хлопки, издаваемые парусным брезентом и завывающие звуки ветра. Уже под утро, весь в испарине, лёжа ещё с закрытыми глазами, я решил – больше так мучиться не хочу, следующую ночь будем проводить в кают-компании. Лучше храпящий Вася, чем такая духота. В трюме было более или менее прохладно, ведь он охлаждался речной водой.

На следующее утро самыми бодрыми из нас были Виктор и Вера. Мы же с Сергеем, впрочем, как и наши жёны, двигались как сомнамбулы. Без аппетита позавтракали, потом вышли на палубу и безо всякого интереса стали осматривать проплывающие мимо берега. Затем лениво облили друг друга несколькими вёдрами забортной воды, хоть на немного подняв свой жизненный тонус. После этого мы с Сергеем занялись привычным делом – рыбалкой. Виктор стоял на вахте, Василий отсыпался в кают-компании, ну а девушки продолжали внимательно изучать береговую линию, каждый раз радуясь, когда замечали новых животных. Этой детской радости у них было выше крыши, и я, уже порядком утомлённый их восторженными криками и многословными комментариями, вскоре вовсе перестал обращать на них внимание.

Я стоял, периодически закидывая спиннинг, и постепенно уходил в мир грёз. В былые времена из-за нехватки денег я никогда не бывал ни в одной тропической стране. И вот сейчас было полное ощущение, что после сильного перепоя я рыбачу на арендованной яхте на каком-нибудь южном курорте. Мой организм беспощадно одолевали лень, страстное желание холодного пива и безмятежного сна под кондиционером в обнимку с женой. И только я начал представлять, как вечером, под трёхлитровый пакет с красным вином, мы играем в карты на раздевание, как раздался дикий женский выкрик:

– Господи! Что это? Смотрите, какой ужас! Это просто Кинг-Конг какой-то!

Кричала моя маленькая Лена, показывая рукой с зажатым в ней биноклем в сторону берега. Естественно, мгновенно бросив спиннинг, я кинулся к ней. Но с биноклем опоздал, его быстро перехватила Вера, а я обнял Лену и начать её успокаивать; она здорово испугалась – прижалась ко мне всем телом и тряслась мелкой дрожью.

Глава 10

Поглаживая жену по голове, я пытался разглядеть, что её так сильно напугало. В том направлении, куда она указала, я ничего особенного не увидел. Там стояло дерево, похожее на баобаб, и у него раскачивались ветви. Другие девчонки тоже испуганно загалдели, и, наконец, я смог получить от них бинокль. Я схватил его, поднёс к глазам и стал всматриваться в раскачивающееся дерево. Да, если бы я не был подкован недавним просмотром фильма о вымерших животных, наверное, сам бы немало испугался этого зрелища. Но теперь, с высоты своих глубочайших познаний, я мысленно расхохотался над испугом девчонок.

Вплотную к дереву стояло гигантское, устрашающего вида существо, ростом метров в семь и мирно обдирало листья с этого огромного баобаба. Существо стояло на задних лапах, и издали его действительно можно было принять за киношного Кинг-Конга. Тело этого гиганта (высотой с двухэтажный дом) было покрыто густой длинной шерстью и имело серовато-коричневую окраску. Когда я увидел животное, в голове у меня что-то щёлкнуло, и передо мной как будто появились кадры того фильма, а голос диктора монотонно рассказывал: «Гигантский ленивец, научное название мегатерий – невероятно медлительное и безобидное животное. Передвигались они в полный рост на хорошо развитых задних ногах. С обратной стороны кожного покрова тело животного защищено сросшимися костными пластинами, которые представляли собой своеобразную броню, надетую поверх тела. Туловище мегатерия завершалось огромным тяжёлым хвостом, который в случае необходимости мог быть использован и в качестве оружия. Гигантский ленивец относится к группе растительноядных животных. Благодаря высокому росту и устрашающему внешнему виду мегатерии обеспечили себе спокойное существование на протяжении многих тысяч лет. К тому же хорошей защитой служили длинные когти и “бронированный” подкожный покров. Главный враг мегатерии – саблезубый тигр».